Озон сообщает - вот и "Фантики" в продаже.
[без названия]
1 February 2009 15:18"Будущее, обгоняя меня на день, стоит одной ногой в могиле, и тайна рождения уже не кажется неразрешимой.
Тогда мы о ней говорить стеснялись, сейчас вроде готовы, да как-то не о чем. Разве что спросит она меня для очистки совести:
- Какая же это у тебя сексуальная фантазия?
- Нобелевская премия.
Тогда мы о ней говорить стеснялись, сейчас вроде готовы, да как-то не о чем. Разве что спросит она меня для очистки совести:
- Какая же это у тебя сексуальная фантазия?
- Нобелевская премия.
- Верю, - отвечает она, закрывая тему".
А.Генис. "6 пальцев"
Книжные новинки
21 November 2008 11:55"Декамерон", иллюстрированный Бидструпом. Чего только не бывает. Издан ИД Мещерякова.
И еще я вижу "Шесть пальцев" Гениса. То ли взять.....
И еще я вижу "Шесть пальцев" Гениса. То ли взять.....
Все страшнее....
4 June 2008 08:55Еще из дневников Пришвина, начало 20-х, Смоленщина. (По книге А. Варламова "Пришвин".)
"Несем с Левой (сын Пришвина - perlovka) из лесу дрова, встречаются мужики. "Что же, говорят, - каждый день так на себе носите?" И захохотали сатанинским хохотом. Лева сказал: "Мало их били!" Какое скрыто в мужике презрение к физическому труду, к тому, чем он ежедневно занимается, и сколько злобы против тех, кто это не делал, и какая злая радость, что вот он видит образованного человека с дровами. "Мужики" - это адское понятие, среднее между чертом и быком. (...) В конце концов, мужики, конечно, и составляют питательную основу нашей коммуны".
И дальшее - Варламов комментирует и цитирует дальше:
"Этот момент принципиальный и требующий комментария. Уже несколько нет подряд Пришвин постоянно жил среди крестьян и чем лучше их узнавал, а вернее, чем дальше пропускал этот опыт через душу, тем выше становился его счет к ним, более жесткие выносились оценки, и претензии он предъявлял, как и в 1917 году, не с традиционной, интеллигентской точки зрения, где смешивались, в разных пропорциях ксенофобия, чувство вины и идеализация народа, а со взыскующей гражданской позиции: "Гражданская тоска: неужели, в конце концов, Семашко, когда жил в деревне доктором, "все презирал в ней и ненавидел" и был прав, для жизни - тут нет ничего. Похороны - красивейший обряд русского народа, и славен русский народ только тем, что умеет умирать".
Ну понеслось.... вот недавно совсем у Вайля-Гениса о Некрасове в "Уроках изящной словесности":
"Некрасов вообще интереснее всего, когда он описывает крайности жизни. Поэтому у него столько смертей. Крестьяне часто у него либо мертвы, либо мертвецки пьяны. [...]
Между смертью и пьяным блаженством, между раем и адом народной жизни Некрасов тасует своих униженных и оскорбленных персонажей. Лишая их даже единственной свободы - свободы созидательного крестьянского труда, - он обращает народ в ходячие сосуды скорби, автоматически выполняющие обязанность жить. И только в экстремальные моменты - смерти или удалого загула - они возвращаются в человеческий облик."
Неужто так страшен русский народ?
"Несем с Левой (сын Пришвина - perlovka) из лесу дрова, встречаются мужики. "Что же, говорят, - каждый день так на себе носите?" И захохотали сатанинским хохотом. Лева сказал: "Мало их били!" Какое скрыто в мужике презрение к физическому труду, к тому, чем он ежедневно занимается, и сколько злобы против тех, кто это не делал, и какая злая радость, что вот он видит образованного человека с дровами. "Мужики" - это адское понятие, среднее между чертом и быком. (...) В конце концов, мужики, конечно, и составляют питательную основу нашей коммуны".
И дальшее - Варламов комментирует и цитирует дальше:
"Этот момент принципиальный и требующий комментария. Уже несколько нет подряд Пришвин постоянно жил среди крестьян и чем лучше их узнавал, а вернее, чем дальше пропускал этот опыт через душу, тем выше становился его счет к ним, более жесткие выносились оценки, и претензии он предъявлял, как и в 1917 году, не с традиционной, интеллигентской точки зрения, где смешивались, в разных пропорциях ксенофобия, чувство вины и идеализация народа, а со взыскующей гражданской позиции: "Гражданская тоска: неужели, в конце концов, Семашко, когда жил в деревне доктором, "все презирал в ней и ненавидел" и был прав, для жизни - тут нет ничего. Похороны - красивейший обряд русского народа, и славен русский народ только тем, что умеет умирать".
Ну понеслось.... вот недавно совсем у Вайля-Гениса о Некрасове в "Уроках изящной словесности":
"Некрасов вообще интереснее всего, когда он описывает крайности жизни. Поэтому у него столько смертей. Крестьяне часто у него либо мертвы, либо мертвецки пьяны. [...]
Между смертью и пьяным блаженством, между раем и адом народной жизни Некрасов тасует своих униженных и оскорбленных персонажей. Лишая их даже единственной свободы - свободы созидательного крестьянского труда, - он обращает народ в ходячие сосуды скорби, автоматически выполняющие обязанность жить. И только в экстремальные моменты - смерти или удалого загула - они возвращаются в человеческий облик."
Неужто так страшен русский народ?
Голод - не тетка
28 May 2008 19:33... (дожевывая очередной (!) бутерброд (!!) с колбасой (!!!) - привет ![[personal profile]](http://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
julitasm !!!)
Должна сказать, что езда в общественном транспорте - дело похвальное. Выяснила, правда, что надо выходить из дома примерно в то же время, что и "на машине". Чтобы не затоптали. Зато окультурилась очень сильно: дочитала "Даниэля Штайна", а сегодня - "Родную речь". Теперь думаю "Что дальше?"
"Родная речь" - хорошая, советую. Книга построена по школьной программе литературы 19-го века. Как пишут авторы "..знакомые с детства книги с годами становятся лишь знаками книг, эталонами для других книг. И достают их с полки так же редко, как парижский эталон метра. Тот, кто решается на такой поступок - перечитать классику без предубеждения, - сталкивается не только со старыми авторами, но и с самим собой. Читать главные книги русской литературы - как пересматривать заново свою биографию. [...] Мы растем вместе с книгами - они растут в нас. И когда-то настает пора бунта против вложенного еще в детстве отношения к классике. [...] Андрей Битов как-то признался: "Больше половины своего творчества я потратил на борьбу со школьным курсом литературы".
Не знаю, начнется ли во мне какой бунт, если я вдруг возьмусь за "старое". Но перечитать практически все, что разобрано в "Родной речи" мне захотелось точно. Чтобы понять, где в рассказах Чехова сюрреализм, "побеседовать" с Белинским, полистать (хотя бы) худшую из известных русских книг, которая стала влиятельнейшей русской книгой, и "смотреть жука". Честное слово:)
А если вы по роду занятий своих и так все эти книги знаете наизусть, тогда, возможно, вы сможете сказать авторам: "Ну вы замудрились, мужики...."
julitasm !!!)Должна сказать, что езда в общественном транспорте - дело похвальное. Выяснила, правда, что надо выходить из дома примерно в то же время, что и "на машине". Чтобы не затоптали. Зато окультурилась очень сильно: дочитала "Даниэля Штайна", а сегодня - "Родную речь". Теперь думаю "Что дальше?"
"Родная речь" - хорошая, советую. Книга построена по школьной программе литературы 19-го века. Как пишут авторы "..знакомые с детства книги с годами становятся лишь знаками книг, эталонами для других книг. И достают их с полки так же редко, как парижский эталон метра. Тот, кто решается на такой поступок - перечитать классику без предубеждения, - сталкивается не только со старыми авторами, но и с самим собой. Читать главные книги русской литературы - как пересматривать заново свою биографию. [...] Мы растем вместе с книгами - они растут в нас. И когда-то настает пора бунта против вложенного еще в детстве отношения к классике. [...] Андрей Битов как-то признался: "Больше половины своего творчества я потратил на борьбу со школьным курсом литературы".
Не знаю, начнется ли во мне какой бунт, если я вдруг возьмусь за "старое". Но перечитать практически все, что разобрано в "Родной речи" мне захотелось точно. Чтобы понять, где в рассказах Чехова сюрреализм, "побеседовать" с Белинским, полистать (хотя бы) худшую из известных русских книг, которая стала влиятельнейшей русской книгой, и "смотреть жука". Честное слово:)
А если вы по роду занятий своих и так все эти книги знаете наизусть, тогда, возможно, вы сможете сказать авторам: "Ну вы замудрились, мужики...."
"Некрасов пользуется народными приемами, как художник-примитивист. [...] От этого возникают даже комические эффекты, порожденные неуместностью определений, неправильностью речи, случайностью и несуразностью деталей.
Например:
Идет эта баба к обедне
Пред всею семьей впереди:
Сидит, как на стуле, двухлетний
Ребенок у ней на груди.
[...]
Обычная некрасовская сентиментальность в этой поэме оправдана фольклорной условностью. Больше всего "Мороз, Красный нос", за исключением красивых, "пушкинских" мест, похож на жестокий романс, на блатную песню:
Осилило Дарьюшку горе,
И лес безучастно внимал,
Как стоны лились на просторе,
И голос рвался и дрожал.
[...]
Некрасов вообще интереснее всего, когда он описывает крайности жизни. Поэтому у него столько смертей. Крестьяне часто у него либо мертвы, либо мертвецки пьяны. [...]
Между смертью и пьяным блаженством, между раем и адом народной жизни Некрасов тасует своих униженных и оскорбленных персонажей. Лишая их даже единственной свободы - свободы созидательного крестьянского труда, - он обращает народ в ходячие сосуды скорби, автоматически выполняющие обязанность жить. И только в экстремальные моменты - смерти или удалого загула - они возвращаются в человеческий облик."
П. Вайль, А. Генис "Родная речь. Уроки изящной словесности".
Например:
Идет эта баба к обедне
Пред всею семьей впереди:
Сидит, как на стуле, двухлетний
Ребенок у ней на груди.
[...]
Обычная некрасовская сентиментальность в этой поэме оправдана фольклорной условностью. Больше всего "Мороз, Красный нос", за исключением красивых, "пушкинских" мест, похож на жестокий романс, на блатную песню:
Осилило Дарьюшку горе,
И лес безучастно внимал,
Как стоны лились на просторе,
И голос рвался и дрожал.
[...]
Некрасов вообще интереснее всего, когда он описывает крайности жизни. Поэтому у него столько смертей. Крестьяне часто у него либо мертвы, либо мертвецки пьяны. [...]
Между смертью и пьяным блаженством, между раем и адом народной жизни Некрасов тасует своих униженных и оскорбленных персонажей. Лишая их даже единственной свободы - свободы созидательного крестьянского труда, - он обращает народ в ходячие сосуды скорби, автоматически выполняющие обязанность жить. И только в экстремальные моменты - смерти или удалого загула - они возвращаются в человеческий облик."
П. Вайль, А. Генис "Родная речь. Уроки изящной словесности".
Из шинели Белинского?
27 May 2008 20:20"Слава Белинского носит несколько мрачный, тиранический оттенок. Его назначили в соавторы к классикам. Жандарм от словесности, Белинский поставлен следить за русскими писателями - чтобы те не переступали границу критического реализма. [...]
Вообще-то Белинский скорее журналист, нежели критик. Не связанный с официальной ученостью (он не закончил даже первого курса университета), Белинский ворвался в литературный процесс с пылом относительного невежества. На него не давил авторитет науки, он не стеснялся ни своего легкомыслия, ни своей категоричности. Педантизм он заменял остроумием, эстетическую систему - темпераментом, литературоведческий анализ - журнализмом.
Главным инструментом Белинского стал его стиль - слегка циничный, чуть сенсационный, весьма фамильярный и обязательно приправленный сарказмом и иронией. [...]
Жанр критического фельетона Белинский разработал и довел до такого совершенства, что он так и остался главным в русской журнальной жизни. После Белинского писать о литературе можно, только непрестанно развлекая аудиторию отступлениями, витиеватым острословием и личными примерами.
Во времена Белинского эти приемы были внове. [...] Белинский же сразу затеял с публикой игру: "Помните ли вы то блаженное время?" - так начинается его первая статья. [...] Белинский приглашает публику в дружеский кружок единомышленников, где занимательная беседа ведется частным образом, где все понятно с полуслова, где ценится не скучная серьезность, а искусство легкого, остроумного и необязательного разговора.
Именно такой тон создал наш специфический феномен - толстые журналы. От Сенковского до Твардовского журнал в России - вид литературного салона, может быть даже - особая партия.
Российский журнализм вовсе не намерен информировать читателя. Журналы нужны, чтобы обсуждать уже известное. Попросту - они создают приятное общество, в котором протекает творческое общение читателей и писателей"
П. Вайль, А. Генис. "Родная речь. Уроки изящной словесности"
Вообще-то Белинский скорее журналист, нежели критик. Не связанный с официальной ученостью (он не закончил даже первого курса университета), Белинский ворвался в литературный процесс с пылом относительного невежества. На него не давил авторитет науки, он не стеснялся ни своего легкомыслия, ни своей категоричности. Педантизм он заменял остроумием, эстетическую систему - темпераментом, литературоведческий анализ - журнализмом.
Главным инструментом Белинского стал его стиль - слегка циничный, чуть сенсационный, весьма фамильярный и обязательно приправленный сарказмом и иронией. [...]
Жанр критического фельетона Белинский разработал и довел до такого совершенства, что он так и остался главным в русской журнальной жизни. После Белинского писать о литературе можно, только непрестанно развлекая аудиторию отступлениями, витиеватым острословием и личными примерами.
Во времена Белинского эти приемы были внове. [...] Белинский же сразу затеял с публикой игру: "Помните ли вы то блаженное время?" - так начинается его первая статья. [...] Белинский приглашает публику в дружеский кружок единомышленников, где занимательная беседа ведется частным образом, где все понятно с полуслова, где ценится не скучная серьезность, а искусство легкого, остроумного и необязательного разговора.
Именно такой тон создал наш специфический феномен - толстые журналы. От Сенковского до Твардовского журнал в России - вид литературного салона, может быть даже - особая партия.
Российский журнализм вовсе не намерен информировать читателя. Журналы нужны, чтобы обсуждать уже известное. Попросту - они создают приятное общество, в котором протекает творческое общение читателей и писателей"
П. Вайль, А. Генис. "Родная речь. Уроки изящной словесности"
А вообще-то...
27 May 2008 08:52... я сейчас начала "Родную речь" Вайля и Гениса. Альтернативный учебник литературы, можно сказать. С "Недорослем" они мне просто глаза раскрыли:)
И мноооого можно цитировать, но я пока только вот это:
"Хоть парадоксы и двигают мысль, в сознании закрепляются только банальные истины. Когда обнаружилось, что сумма углов треугольника не всегда равна 180 градусам, а параллельные прямые могут и пересечься - обрадоваться могли лишь извращенные интеллектуалы. Нормального человека эти новости должны раздражать, как бесцеремонное вторжение в налаженный умственный быт".
Это мне может пригодиться для работы:)
И мноооого можно цитировать, но я пока только вот это:
"Хоть парадоксы и двигают мысль, в сознании закрепляются только банальные истины. Когда обнаружилось, что сумма углов треугольника не всегда равна 180 градусам, а параллельные прямые могут и пересечься - обрадоваться могли лишь извращенные интеллектуалы. Нормального человека эти новости должны раздражать, как бесцеремонное вторжение в налаженный умственный быт".
Это мне может пригодиться для работы:)
