![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Несмотря на то, что проблема стильной бедности у некоторых вдруг обострилась, я все-таки повременю с "Искусством стильной бедности" и немного еще выпишу из Трауберг.
Из ее интервью об отце Станисловасе Добровольскисе, некоем невероятно популярном священнике из Литвы. Как я поняла из интервью и других текстов в книге Добровольскис был неординарным священником. Пишет Трауберг: "Иногда патер приезжал в Вильнюс и встречался, так сказать, с обращающимися. Он с ними много гулял и всегда заходил в кафе. Это была проверка. Сидят они за столиком, пьют, допустим, кофе. И отец Станисловас всегда складывал блюдечки, тарелки, чашки-ложки так, чтобы женщине с тележкой было удобней их убрать. Неофит, горячо делившийся своими высокодуховными проблемами, как правило, одергивал старика: "Да бросьте Вы! ОНА уберет".
У него было много таких текстов, и когда в конце прогулки они выходили на площадь Гедимина, к колокольне, он говорил: "Манюсенький! Так тебе сейчас не надо в Церковь. Ты будешь фарисей, они Бога убили. А это нехорошо. Научись убирать за собой, считаться с другими людьми, слушать других". Одним словом, туфельки надо ставить ровно".
Насчет туфелек - это еще одно выражение отца Станисловаса. "Научи ребенка туфельки ставить ровно! Пусть он молитв не знает, но пусть туфельки ставит ровно!".
Из ее интервью об отце Станисловасе Добровольскисе, некоем невероятно популярном священнике из Литвы. Как я поняла из интервью и других текстов в книге Добровольскис был неординарным священником. Пишет Трауберг: "Иногда патер приезжал в Вильнюс и встречался, так сказать, с обращающимися. Он с ними много гулял и всегда заходил в кафе. Это была проверка. Сидят они за столиком, пьют, допустим, кофе. И отец Станисловас всегда складывал блюдечки, тарелки, чашки-ложки так, чтобы женщине с тележкой было удобней их убрать. Неофит, горячо делившийся своими высокодуховными проблемами, как правило, одергивал старика: "Да бросьте Вы! ОНА уберет".
У него было много таких текстов, и когда в конце прогулки они выходили на площадь Гедимина, к колокольне, он говорил: "Манюсенький! Так тебе сейчас не надо в Церковь. Ты будешь фарисей, они Бога убили. А это нехорошо. Научись убирать за собой, считаться с другими людьми, слушать других". Одним словом, туфельки надо ставить ровно".
Насчет туфелек - это еще одно выражение отца Станисловаса. "Научи ребенка туфельки ставить ровно! Пусть он молитв не знает, но пусть туфельки ставит ровно!".
По дороге домой вместо VF раскрыла опять Трауберг. Все-таки держит она меня:)
Небольшой фрагмент, я бы сказала - "хрестоматийный", для учебника по переводу, что ли....
Автор едет на автобусе по Англии, смотрит в окно и рассуждает о цветах у Честертона и в английском языке вообще.
"Цвета взялись невесть откуда. Это были пурпурный, медный и павлинье-зеленый. Надо сказать, что они соответствовали не сколько русскому, сколько английскому языку. Peacock green, с их системой называния цветов, совершенно привычен; "павлинье-зеленый" странен. Если читаешь перевод, может показаться, что автор что-то измыслил, а на самом деле он назвал такой же обычный цвет, как, скажем, бирюзовый или персиковый. С пурпурным - хуже. Англичане называют purple все, что угодно между сине-фиолетовым и явственно алым, из-за чего приходится думать, каким был чей-то нос на морозе, каким - от пьянства, какой была туча, а какой - часть закатного неба. Решений много, от "синего" до "красного". Скажем, у О'Генри есть рассказ, где одна девушка купила себе красное платье, а другая - purple. Противопоставляются они по признаку "вульгарность" - "скромность", но по-русски "пурпурное" совсем не скромно, а кроме того, это оттенок красного. Вот и крутись. Читатель может подумать о решении этой чисто переводческой проблемы".
Небольшой фрагмент, я бы сказала - "хрестоматийный", для учебника по переводу, что ли....
Автор едет на автобусе по Англии, смотрит в окно и рассуждает о цветах у Честертона и в английском языке вообще.
"Цвета взялись невесть откуда. Это были пурпурный, медный и павлинье-зеленый. Надо сказать, что они соответствовали не сколько русскому, сколько английскому языку. Peacock green, с их системой называния цветов, совершенно привычен; "павлинье-зеленый" странен. Если читаешь перевод, может показаться, что автор что-то измыслил, а на самом деле он назвал такой же обычный цвет, как, скажем, бирюзовый или персиковый. С пурпурным - хуже. Англичане называют purple все, что угодно между сине-фиолетовым и явственно алым, из-за чего приходится думать, каким был чей-то нос на морозе, каким - от пьянства, какой была туча, а какой - часть закатного неба. Решений много, от "синего" до "красного". Скажем, у О'Генри есть рассказ, где одна девушка купила себе красное платье, а другая - purple. Противопоставляются они по признаку "вульгарность" - "скромность", но по-русски "пурпурное" совсем не скромно, а кроме того, это оттенок красного. Вот и крутись. Читатель может подумать о решении этой чисто переводческой проблемы".
Улисс
"В день св. Франциска 1986 года начались странные девять месяцев, имеющие с этим святым на редкость мало общего. Чтобы было понятней, отступлю назад. Замечательный переводчик и человек Виктор Хинкис внезапно скончался за несколько лет до этого. Он любил Джойса и переводил "Улисса". [...] Как бы то ни было, Витя его (Джойса - perlovka) любил, а я терпеть не могла - в самом прямом смысле этих слов: не могла читать, становилось худо."
Здесь я процитирую почти полностью текст "Улисс" из книги Трауберг. Квадратные скобки мои, примечания - из книги. Мне кажется, этот кусок дает некоторое представление о стиле ее письма, о религиозности, об отношениях с матерью + это текст о переводе и переводчиках, не очень сложный для восприятия да еще и о переводе такой книги.
( Read more... )
"В день св. Франциска 1986 года начались странные девять месяцев, имеющие с этим святым на редкость мало общего. Чтобы было понятней, отступлю назад. Замечательный переводчик и человек Виктор Хинкис внезапно скончался за несколько лет до этого. Он любил Джойса и переводил "Улисса". [...] Как бы то ни было, Витя его (Джойса - perlovka) любил, а я терпеть не могла - в самом прямом смысле этих слов: не могла читать, становилось худо."
Здесь я процитирую почти полностью текст "Улисс" из книги Трауберг. Квадратные скобки мои, примечания - из книги. Мне кажется, этот кусок дает некоторое представление о стиле ее письма, о религиозности, об отношениях с матерью + это текст о переводе и переводчиках, не очень сложный для восприятия да еще и о переводе такой книги.
( Read more... )
Читаю неспешно Н. Трауберг "Сама жизнь". Дается трудно. Возможно, какие-то предварительные ожидания мешают. Мне Трауберг известна как переводчик художественной литературы: вот и ждешь - то ли про перевод, языки, литературу будет, то ли просто факты-мемуары, as we know them.
Здесь скорее сборник эссе, нечетких, расплывчатых - "недавно", "как-то раз", "один священник", "редактор С.А.", много отсылок на реалии, которые мне неизвестны вообще, на нечитанную мной (вовсе) литературу, много (очень!) религиозного, здесь я просто пас - эти моменты fall flat on me.
Стиль изложения - несколько угловат.
Читать запоем "Саму жизнь" мне невозможно, но какие-то кусочки можно даже посмаковать. Вообще же, все-таки складывается перед глазами или в голове ее мир, мне малопонятный, незнакомый.
Здесь скорее сборник эссе, нечетких, расплывчатых - "недавно", "как-то раз", "один священник", "редактор С.А.", много отсылок на реалии, которые мне неизвестны вообще, на нечитанную мной (вовсе) литературу, много (очень!) религиозного, здесь я просто пас - эти моменты fall flat on me.
Стиль изложения - несколько угловат.
Читать запоем "Саму жизнь" мне невозможно, но какие-то кусочки можно даже посмаковать. Вообще же, все-таки складывается перед глазами или в голове ее мир, мне малопонятный, незнакомый.
"– Наталья Леонидовна, есть старый еврейский анекдот, который вы, возможно, знаете. Два хасида хвалятся друг перед другом своими цадиками. «Наш цадик такой святой! Выйдет на улицу в дождь, помолится, и впереди у него дождь, позади дождь, справа дождь, слева дождь, а над нашим цадиком – сухо!» – «Ой, что ваш цадик! Вот наш выйдет на улицу в субботу, помолится – впереди суббота, позади суббота, справа суббота, слева суббота. А у нашего цадика – четверг!»
– Спасибо, я его раньше не знала. Это совершенно так. По-моему, второй цадик был святее."
Я не поняла, почему второй был СВЯТЕЕ?
Фрагмент полностью здесь: http://www.stengazeta.net/article.html?article=5195
– Спасибо, я его раньше не знала. Это совершенно так. По-моему, второй цадик был святее."
Я не поняла, почему второй был СВЯТЕЕ?
Фрагмент полностью здесь: http://www.stengazeta.net/article.html?article=5195
На прошлой неделе вышел третий выпуск "Книжного квартала", но я только сейчас до него добралась. В общем, я хочу оттуда каждую вторую книгу. ОК, каждую третью, но все равно много.....
Хочу (в порядке упоминания в "Квартале"):
Мартин Гилмор "Дефолт, которого могло бы не быть"
Илья Кабаков "ЗАписки о неофициальной жизни в Москве" (не хочу чего-то...)
У. Х. Оден "Лекции о Шекспире"
Б. Янгфельдт "Жизнь как ставка в борьбе" - о Маяковском
Наталья Трауберг "Сама жизнь" - впрочем и так уже отложила на Озоне -
Мемуары Шеварднадзе
Мемуары Голды Меир
А. Замостьянов "Советская массовая культура"
Дж. Ньюхаус "Boeing против Airbus"
переизданы дневники Чуковского
Д. Быков "А был ли Горький?"
Вышла книга Шань Са, но уже не на китайские темы, а об А. Македонском - и я даже не знаю....
И еще.... сил нет печатать.......
Там же Сергей Пархоменко в своей статье "Замкнутый круг чтения" объясняет, почему "российский читатель - тупая и жадная бестолочь", а Ревзин (душка) пишет о том, почему нашему государству так трудно со стилем, с самовыражением :))) ("Власть повышенной гибкости")
"Квартал" тут - http://www.kommersant.ru/doc.aspx?DocsID=1020080
UPD. Голда Меир и Быков запасены.
UUPD. Трауберг читается....
UUUPD. Быков прочитан
Хочу (в порядке упоминания в "Квартале"):
Мартин Гилмор "Дефолт, которого могло бы не быть"
Илья Кабаков "ЗАписки о неофициальной жизни в Москве" (не хочу чего-то...)
У. Х. Оден "Лекции о Шекспире"
Б. Янгфельдт "Жизнь как ставка в борьбе" - о Маяковском
Наталья Трауберг "Сама жизнь" - впрочем и так уже отложила на Озоне -
Мемуары Шеварднадзе
Мемуары Голды Меир
А. Замостьянов "Советская массовая культура"
Дж. Ньюхаус "Boeing против Airbus"
переизданы дневники Чуковского
Д. Быков "А был ли Горький?"
Вышла книга Шань Са, но уже не на китайские темы, а об А. Македонском - и я даже не знаю....
И еще.... сил нет печатать.......
Там же Сергей Пархоменко в своей статье "Замкнутый круг чтения" объясняет, почему "российский читатель - тупая и жадная бестолочь", а Ревзин (душка) пишет о том, почему нашему государству так трудно со стилем, с самовыражением :))) ("Власть повышенной гибкости")
"Квартал" тут - http://www.kommersant.ru/doc.aspx?DocsID=1020080
UPD. Голда Меир и Быков запасены.
UUPD. Трауберг читается....
UUUPD. Быков прочитан
