![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
perlovka_blogСегодня третий день на работу пешком (поздно встаю), но зато успешно читаю про Горького. Быков пишет о нем, в том числе и как о сатирике. Вот уж чего я в Горьком никогда не заподозрила бы. Но это исключительно по общему литературному невежеству.
Быков пишет: "[...] Горький часто грешит натужным пафосом, многословием [...] его повести - почти всегда цепочка хаотически нанизанных эпизодов, а его публицистика - жестяное громыханье, в котором человеческое слово - большая редкость; но вот где ему никогда не изменяют вкус, талант и изобретательность, так это в сатире. Сам Лев Толстой покатывался над его устными новеллами. Горьковская сатира жестока, в меру цинична (но здесь это как раз кстати), прицельно точна - почти все "Сказки" (цикл "Русские сказки" - perlovka) и сегодня бьют в яблочко. И главная мишень тут - не деспотизм, не тупость власти, не полицейский произвол и прочие русские пороки, а именно конформизм, слабость и трусость родной интеллигенции, в особенности из литераторского сословия. [...] Особенно же хороша для нынешних времен пятая сказка, посвященная поиска своего национального лица - тогда (Первая мировая - perlovka) огромная часть интеллигенции кинулась его отыскивать, потому что войну без национальной идеи не выиграешь. Многие ударились тогда в такое русофильство, в такой пещерный национализм, что космополитический пафос русской революции поневоле становится понятен; главное же - что "национальное лицо" пытались слепить не из принципов, правил и идей, а из голых данностей типа крови и почвы. Об этом Горький высказался чрезвычайно язвительно - его философствующий барин так приставал ко всем инородцам со своим национальным лицом, что лицо это после ряда бесед в значительной степени уширилось. "Теперь у вас, милостивый государь, такое лицо, что хоть брюки на него надеть".
Быков пишет: "[...] Горький часто грешит натужным пафосом, многословием [...] его повести - почти всегда цепочка хаотически нанизанных эпизодов, а его публицистика - жестяное громыханье, в котором человеческое слово - большая редкость; но вот где ему никогда не изменяют вкус, талант и изобретательность, так это в сатире. Сам Лев Толстой покатывался над его устными новеллами. Горьковская сатира жестока, в меру цинична (но здесь это как раз кстати), прицельно точна - почти все "Сказки" (цикл "Русские сказки" - perlovka) и сегодня бьют в яблочко. И главная мишень тут - не деспотизм, не тупость власти, не полицейский произвол и прочие русские пороки, а именно конформизм, слабость и трусость родной интеллигенции, в особенности из литераторского сословия. [...] Особенно же хороша для нынешних времен пятая сказка, посвященная поиска своего национального лица - тогда (Первая мировая - perlovka) огромная часть интеллигенции кинулась его отыскивать, потому что войну без национальной идеи не выиграешь. Многие ударились тогда в такое русофильство, в такой пещерный национализм, что космополитический пафос русской революции поневоле становится понятен; главное же - что "национальное лицо" пытались слепить не из принципов, правил и идей, а из голых данностей типа крови и почвы. Об этом Горький высказался чрезвычайно язвительно - его философствующий барин так приставал ко всем инородцам со своим национальным лицом, что лицо это после ряда бесед в значительной степени уширилось. "Теперь у вас, милостивый государь, такое лицо, что хоть брюки на него надеть".
