Роман о менеджменте

[perlovka_blog]

«Но где я найду инстанцию, которая оценит наш метод использования реверсий 
при воздействии мутагенов дла определения динамики репликаций вирусной РНК?»

В. Каверин «Двухчасовая прогулка»

 

 

 

«Двухчасовая прогулка»

 

В «фабрично-поточной» аннотации к роману написано, что это интеллектуально-психологический детектив. Эти аннотации никогда нельзя принимать на веру. Они не назовут документальную книгу о войне историей о романтической любви XVII века, но, как правило, бестолковы, хорошо еще, если там не пересказан в двух предложениях весь роман, включая развязку. Я не поняла, почему «детектив». Объясните мне. Если это слово действительно применимо к «Двухчасовой прогулке». Интеллектуально-психологический – то же так себе описание. Интеллектуальный, наверно, потому, что речь идет об интеллектуалах: ученых-биологах. Психологический? .... эээ-ммммееее..... ну, да.... они много думают и переживают. Активных действий немного, все больше в умах, в головах. В общем – оставим это.

 

Тут есть и романтическая линия (линии), но в моем мозгу роман «вывернулся» именно, как управленческий. Он был написан в 70—80-е годы. Кого было удивить романами партийными, производственными или партийно-производственными, с преувеличенной идейностью? Их было много, пожалуй, это была своего рода литературная дань. Но «Двухчасовая прогулка» среди них должна была выделяться. В ней нет обязательной «идейно-партийной линии», нет дотошно-занудных производственно-научных подробностей, но можно найти много интересных, живых иллюстраций к современной теоретической литературе об управлении. Что особенно важно – об управлениии «работниками интеллектуального труда» (термин условный, приблизительно соответствует английскому knowledge workers).

 

Сейчас много пишут о том, что надо бы оборотиться к работнику лицом, ценить его индивидуальные свойства, мозги, умение «связываться» с подобными себе и – в результате этого – плодотворно работать. Давно уже прошло время «ходьбы строем» и стрижки «под одну гребенку». Другое дело, что не все это пока осознали и действуют привычными, «проверенными» методами. Ну да хуже для них. А менеджмент – это не про телевизоры в магазине рассказывать.... Это штука, которая требует безумной гибкости и большого интеллектуального усилия, а не просто важных щек и шествия по коридору с царственно-загадочной харизмою.

 

По своему опыту работы с knowledge workers могу сказать, что наиболее эффективные менеджеры среди них (ОК – опустим слово «менеджеры», оно слишком обесценилось. Пусть будут «руководители») – это те, кто непосредственно занимается какой-либо реальной деятельностью, а не просто делегирует да делегирует из своей башни из черного дерева, в полном отрыве от жизни. Они знают, откуда руки-ноги растут, как крутятся винтики и почему деревья качаются, и поэтому принимают наиболее эффективные решения. А те, кто в башне («страшно далеки они от народа»), имеют шансы на успех, только если не забывают сверяться с теми, кто ниже, кому скипетр и державу подержать, как правило, не дают.

 

Вернемся к «Прогулке»: главный герой Петр Андреевич Коншин – руководитель отдела в одном из научных институтов. Не распространяясь о сюжете романа (скажу только, что отдел Коншина оказался под угрозой разгона из-за интриг начальства), буду цитировать кое-что из «иллюстраций». Цитаты большие, но к радости тех, кто, возможно, уже опасится читать роман целиком, скажу, что это практически вся «теория», изложенная Кавериным. Все остальное написано хорошим языком, доступно и увлекательно.

 

Нужны ли Коншину скипетр и держава руководителей института? Вряд ли. Он и его коллеги заинтересованы в карьере несколько иного рода: не позиционно-административной, а интеллектуальной. Что совершенно естественно для научных работников, хотя и среди них есть карьеристы as we know them. Именно о них (knowledge workers) Питер Дракер и иже с ним писали, как об особой проблеме для руководства – это люди, которые не хотят стать «начальником». Мотивация, вознаграждение таких людей – серьезные проблемы современного менеджемента.

 

«Младшие стремились к кандидатским диссертациями, старшие, если это были талантливые люди, относились к докторской как к неизбежной, часто досадной преграде, которую надо было преодолеть, чтобы спокойно продолжать самое важное (здесь и далее курсив Каверина - perlovka), подчас лишь косвенно связанное с защитой. Эти, сопоставляя личные и научные интересы, бескорыстно отдавали предпочтение делу. Но были и холодные карьеристы, относившиеся к науке как к предполагаемой возможности легко и благополучно прожить жизнь с ее помощью и под ее прикрытием».

 

Можно ли в таком случае запугать их увольнением или принуждением к уходу? Чем это грозит ученому? Чего он боится?

«Уход! Как легко выговаривалось это слово! Между тем что означал для него уход? Невозможность завершить то, над чем он работал долгие годы. Потерю соратников, которые верят, что ни один динь, ни один час не были потеряны даром. Он бросал себя на полдороге. Уход от себя – вот в чем был подлинный смысл этого слова! Догадка и размыления, страстная защита своих догадок, смелое забегание вперед, вглядыванье в будущее, терпеливая работа с каждым сотрудником, который терял надежду, отчаивался, сомневался, все это принадлежало ему, и от всего этого он должен был теперь отказаться. Уход был потерей всей сложнейшей подготовки к главному, специально выведенных животных, новых приборов, сделанных его руками, всего, что было приспособлено, обдумано, устроено им, начиная от любой розетки, поставленной в надлежащем месте, и кончая всем строем его жизни, подчиненной рискованной задаче».

 

Вот у Каверина и вечный вопрос трудовой дисциплины (здесь – среди ученых), и откуда ей взяться:

            «- [...] Ведь я сквозь пальцы смотрю на ваш свободный, мягко говоря режим работы. Одни сотрудники засиживаются до поздней ночи, а другие опаздывают, и кто же подает им пример?

                Коншин взглянул на него, поджав губы.

-          Дисциплина должна опираться на интерес к работе. Нет интереса – нет и дисциплины. […]»

 

Вот и особенности рабочего процесса knowledge workers:

«Основная трудность заключалась в том, что каждый час его домашней жизни был отдан «думанью», которое могло сопровождаться чем угодно – музыкой, ответами на письма, легким разговором. Но иногда Коншин нуждался и в полном одиночестве: стесняясь, он попросил Машу не сердиться за то, что он не будет брать ее на свои прогулки».

           

Вот и компактное описание возникновения социальной сети и работы с ней. Здесь же и неформальное лидерство:

«Годы шли, внутри лабораторий возникали объединенные близкими темами люди. Молодые люди постепенно притирались друг к другу, и очень важно было не только не разрушить эту сложную нарастающую связь, но бережно упрочить ее, обозначить, раскрыть. Обычно выдвигался сотрудник наиболее способный, упорный, энергичный, сумевший убедить других идти рядом с ним к определенной цели. Так возникала группа, лаборатория в лаборатории, ядро в ядре, постепенно захватывающая собственное «место под солнцем»».

 

Конфликт между творческой, спонтанной, но при этом объективной природой работы ученого и командно-субъективной природой руководства:

«Как сотрудник я обязан подчиниться, но как ученый...»

«Почему? Потому что я ему подчинен, и это внушает ему ложную мысль, что наукой управлять не только можно, но и должно. Потому что он не видит ни малейшей разницы между поисками открытия и его разработкой. Тысяча причин. Тысяча мелочей. Потому что он считает своим долгом заставлять нас каждый день, каждый час нырять с головой в эти мелочи, из которых состоит его жизнь. Потому что между его административным и научным положением – пропасть. Он действительно член Академии биологических наук, он директор громадного Института .... […], но в науке он – мертв».

«... наш отдел существовал в атмосфере неприязни, нам отказывали в аппаратуре, не посылали на симпозиумы и конгрессы. Не говорю уж о других, более мелких придирках, отнимавших у меня как руководителя так много времени, что только к концу рабочего дня удавалось вернуться к делу.»

 

Теория «встряски», способность мобилизоваться в кризисный момент:

«Новая работа Коншина, задуманная в тревожные дни, широко развернулась, опрокинув немало устоявшихся представлений и показав всю значительность «случайных» результатов, которые до той поры не получили объяснений. […]

Никогда прежде сотрудники с такой аккуратностью не ходили на работу. Мария Игнатьевна, долго путавшаяся в мелочах, вдруг поняла, что как раз от этих-то мелочей и надо идти вперед, - и впереди, еще в тумане, мелькнуло что-то похожее на открытие.

Тепляков […] стал проводить на лестнице вдвое меньше времени и вопреки настояниям Коншина продолжал ходить в Институт, хотя его астма ухудшилась и он легко мог взять больничный лист.

Ровно в девять утра маленький энергичный Володя Кабанов решительными шагами входил в лабораторию и принимался за дело. Девушки теперь почти не звонили ему, а когда звонили, он говорил с ними недолго и по-командному кратко».

 

Каверин не сделал тут каких-то необычных открытий, все это было и есть и будет. Вопрос только в том, признаем ли мы эти явления или нет. В любом случае роман - хорошее подтверждениее того, что авторы современных (и не очень) теоретических книг не высасывали свои идеи из пальца, а снимали из с «древа жизни, что вечно зеленеет».

 

При всем при этом «Прогулка» - действительно интересный, хорошо написанный роман – даже если на проблемы менеджмента вы плевали с высокой колокольни. Рекомендую.

Кросс-пост в chto_chitat


ЗЫ. - Надо меньше про менеджмент читать. Тогда и галлюцинаций не будет.